Папенька мой, ныне одноногий Абелардо, раньше был вполне себе бодрый раздолбай. И очень самодостаточный. Мог часами сидеть в «кабинете» и паять всякие умные микросхемы. Некоторые из них так и не превратились в готовые устройства, результат для папеньки не столь важен, как процесc.
Вообще-то он у меня инженер - электронщик, в почтовом ящике работал (так раньше назывались предприятия, работающие на оборонную промышленность), в Сибири. Работу свою любил и на дом брал. А чтоб мы с братом ему не мешали работу работать, в туалете себе «кабинет» устроил. Это было единственным запираемым помещением в квартире.
Рядом с горшком поставил книжный шкаф до потолка и откидывающийся столик. Он там диссертацию написал по системам запуска баллистических ракет и ещё кучу всяких разработок натворил. Премию выдавали командировками в Москву и Владивосток. Очень полезные командировки заканчивались привозом дефицитных бананов и клюквы в сахарной пудре.
Папенькино уединение разрешалось нарушать только кошке Люське. Она бессовестно пользовала кабинет по прямому назначению и юзала под это дело унитаз. У них с отцом было противостояние. Люська из вредности могла занять унитаз папино кресло на пол часа и с наслаждением выслушивать батюшкины вопли, призывающие закончить процедуру опорожнения всей кошки быстрее.
Не пускать её было не разумно, мстила она обидчику целенаправленно и изощренно. Спала белой мохнатой тушкой на темной одежде обидчика. Очищали мокрой тряпкой, липкая лента тогда была только у американцев.
Должностей никаких и никогда мой папенька не имел, всегда был кухонным антикоммунистом. Его терпели за ум и трудоспособность. Не посадили, но и никаких благ не выделяли. Квартиры, машины, мебели, дачи, путёвки на море? Не, не слышали!
— Подавитесь, плевался гневно папенька в сердце профсоюза и сыпал штукатуркой, закрывая двери.
Мать мою, партизанку Татьяну не пустил в партию. Сказал, нефиг тебе там делать и знаю я эти партсобрания с малолетними дурищами и старыми козлами партийцами. Был прав, наверное.
Сейчас он рассекает по дому на коляске и бодрым голосом ссорится с маменькой моей, партизанкой Татьяной. Они уже 54 года вместе и так забавно воюют, заслушаешься.
Свежие комментарии