История, которая повторяется: салемские ведьмы

SHKROBIUS разбирает как начался и чем окончился один из самых знаменитых судебных процессов в Новой Англии — суд над «салемскими ведьмами» в 1692 году.

SHKROBIUS:

Моя теория заключается в том, что каждая страна обречена in perpetuum переживать один и тот же эпизод своей истории, дабы являть миру грозный пример извращенности человеческой природы. 

Скажем, Америка регулярно возвращается к такому судьбоносному эпизоду: судам над салемскими ведьмами. 

Нынешние страсти о «культуре изнасилований», когда кликушествующие девицы, извиваясь в падучей и закатывая бельма, указывают перстами на суккубов, совокупляющимися с ними в украшенных языческими буквами вертепах — напоминание, что пуританский дух никуда не исчез из нашего края, а лишь незначительно менялся обличием с годами. 

Я как-то был в тамошних местах и сходил в местный музей, посвященный процессу. Там была обширная экспозиция, но интересен музей был другим: кто-то придумал ставить инсценировки дознаний, основанные на документах. Я был под сильнейшим впечатлением от увиденного. Все это выглядело до боли знакомо. Массачусетс в этом отношении — заповедная зона (комбинация праведности, чванства и любви к поучениям ближних четрехсотлетней выдержки), но, конечно, там лишь собрано в концентрированном виде то, что существует везде, и нечего пенять, коли рожа крива. 

Я слышал про Салем, но до визита в музей не вникал в детали; в частности, я не знал, как прекратилась охота на ведьм; я полагал, что жители деревни, по мере того, как росла лавина арестов и казней, и обвинения становились все более безумными, начали сомневаться в их справедливости — или, возможно, разбушевавшийся огонь уничтожил весь хворост.

Не тут-то было: салемцы только входили во вкус, найдя радикальный способ разрешения многолетних ссор. Охота прекратилась в мгновение, когда переусердствовавшие девицы указали на жену губернатора.

(…) 

Если бы не это, то от деревушки осталось только кладбище. Но кликушам как раз свойственно отсутствие чувства меры. Маккарти мог бы еще лет десять шерстить Голливуд и т.д., и это сошло бы с рук, но черт его дернул навести перст на армию; тут с ним быстро разобрались. 

Мне было интересно, что сталось с юными Бетти и Абигайль, чьи обвинения привели к гибели двадцати человек. 

Ничего не было. Так и прожили свои праведные жизни. Вероятно, сегодня у них сотни, если не тысячи, потомков. 



Обсудить в блоге автора

SHKROBIUS:

Несколько комментаторов к последнему посту пеняли мне на натянутость аналогий. 

У человека, не интересующемуся подобными вещами, в голове стоит заученная со школьной скамьи картинка: собрались полуграмотные крестьяне-мракобесы, похватали из навоза вилы и т. п. 

Более всего, что меня потрясло в салемском музее было то, кем были инициированы эти процессы. Об этом в учебниках не писали, а если писали, то вскользь. Нет, не безграмотные фермеры и темные клерикалы начали охоту на ведьм в Салеме в 1692-м году. 

Человек, который уговорил своих друзей провести эти процессы, предложил неслыханную правовую доктрину, на основании которой казнили 20 человек, человек, единственный из всех присутствующих, так никогда и не признавший, что казнили невиновных, человек, который написал целую книгу об этом процессе — процессе, организованном, как иллюстрация его тезисов и материал для будущего опуса магнума, вот этого — был выпускник Гарварда и почетный доктор университета Глазго, первый американский ученый, член Королевского Общества, посол при дворе Его Величества от колоний, со-основатель Йельского университета, пионер вакцинации, автор более 400 книг и памфлетов, один из самых читаемых беллетристов Новой Англии, самый известный теолог своего времени и прочая и прочая и прочая. Его имя, заслуженно забытое — преподобный Коттон Мэзер. Можете почитать о нем в википедии: 
http://en.wikipedia.org/wiki/Cotton_Mather
http://salem.lib.virginia.edu/people/c_mather.html 

За несколько лет до процесса преподобный Мэзер (на своем медицинском поприще) заинтересовался случаем девочки, по-видимому больной истерией, которую звали Марта Гудвин. Анализ клинической картины уверил маститого ученого (Мэзер был заодно и первый американский психолог) что он имеет дело со случаем острого одержания бесами. От этого преподобный перешел к более общей идее: что Сатана особенно активен в Новой Англии, где ему всего лишь несколько десятилетий назад поклонялись туземцы, и что невинные девицы подвержены козням еще не запуганной местной нечистой силы. Бесы постоянно лезли в дела пуритан, совращая их с истинного пути и препятствуя поступи прогресса. По мнению ученого, следовало показать чертям, что колонисты такого безобразия терпеть не будут. В 1689-м году он написал страстный памфлет на эту тему. 

Мэзер решил превратить короткий набросок в капитальный труд о кознях дьявола в Бостоне и окрестностях, но ему не хватало материала. Примерно тогда же на основании наблюдений над Мартой Гудвин, Мэзер (уже на своем юридическом поприще) предложил и обосновал новую правовую доктрину, основанную на обнаруженном им редком судебном прецеденте — не знаю, как ее называют по-русски. В темные века сия доктрина была неизвестна; изобретение современное, не мракобесное. 

(…) 

Именно на основании этой доктрины, подкрепленной достижениями передовой психиатрии и социальной теории, были осуждены салемские «ведьмы». Когда Мэзер прослышал про случай с девочками в Салеме, столь похожий на изученный им ранее случай с Мартой Гудвин, он уговорил губернатора назначить туда судьей своего закадычного дружка и джентльмена-естествоиспытателя Вильяма Саутона, и предложил тому вести процесс, основанный на его подходе. Мэзер не пропускал ни одного заседания. Один раз заключенного чуть не оправдали, потому что он перед казнью повторил Нагорную проповедь, что по писаниям самого же Мэзера одержимый нечистой силой сделать не может. Мэзер тут же разагитировал толпу; несчастного повесили. Когда девицы указали на жену губернатора, тот намекнул Мэзеру и Стаутону, что они собрали достаточно материала, и отменил допустимость spectral evidence. После этого, как ученые друзья не пыжились, никого осудить им не удалось; процессы против ведьм на этом закончились. 

Год спустя Мэзер написал дискурс о «культуре ведовства» в Новой Англии, который разошелся во множестве экземпляров и упрочил его ученую славу. 

Аналогии каждый может искать, какие угодно. 

источник