Интернет переполнен политическими прогнозами, в том числе от людей, которым многие верят. Около сотни лет назад Ленин, его соратники и его оппоненты тоже делали прогнозы. Интересно сравнить с тем, что случилось на самом деле, и задуматься, стоит ли паниковать от аналитики в интернете.
Соединённые штаты Европы (не)возможны
Идея объединения Европы в нечто вроде США, где у каждого штата свой закон, но в целом они действуют как единая система с едиными внешнеполитическими интересами, витала в воздухе уже в начале двадцатого века.
Революция (не)скоро
В январе 1917 года Ленин на выступлении в Цюрихе высказал неуверенность в том, что при его жизни революция свершится. Через месяц в России произошла первая революция, ещё через несколько месяцев — вторая. Также Ленин и соратники в то время думали, что российская революция будет только частью мировой, то есть ряда революций, которые примерно одновременно вспыхнут по всему свету — потому что информация об одном перевороте будет подогревать желание и готовность другого переворота среди жителей иных стран. И начнётся эта цепочка, скорее всего, в Германии, откуда и пошло рабочее движение.
Кстати, Энгельс, на которого оглядывался Ленин, считал, что революции начнут сразу три нации Европы, как самые прогрессивные — немцы, венгры и поляки. А все остальные народы расплавятся в буре реваншистских войн, которые последуют за этими революциями, и почти всех славян немцы и венгры из мести и неприязни сметут с лица Европы. Ничего плохого в этом Энгельс не видел: должны оставаться только прогрессивные народы, а реакционным место на свалке истории. В некотором роде Энгельс предугадал Гитлера и Вторую Мировую войну.
А в тридцать шестом году Троцкий уверял, что Гитлер вот-вот развяжет новую мировую войну, но вторую немцы проиграют точно так же, как первую, если не сокрушительнее. Что ж, он был прав. Впрочем, нацисты были уже три года у власти, и угадать будущее с ними было легче.
Россия перейдёт к товарообмену
Промежуточным шагом между полным коммунизмом и НЭПом, в который сосуществовали частная и государственная торговля, Ленин видел всеобщий товарообмен. Он рассчитывал, что уже к тридцатым-сороковым годам Советский Союз полностью откажется от денег и перейдёт на обмен товарами. В некотором роде он был прав, хотя и не угадал со сроками и с тем, насколько это способно приблизить коммунизм: бартер «вещь на вещь» стал постоянной реальностью в жизни граждан позднего СССР и первых лет Российской Федерации. Правда, коммунизм это не приблизило ни на шаг.
Чиновник съест рабочий класс
В большой книге, критикующей сталинистский поворот в строительстве «светлого будущего» как практически полный отход от идей революции, Троцкий утверждает, что в СССР на том курсе, на котором он держится, бюрократия съест государство рабочих, страна превратится в страну чиновников. Кроме прочего, победа бюрократии, по его мнению, станет победой буржуазного взгляда на семью и забронзовения авторитета старейших. Он также полагал, что свержение бюрократизированной верхушки, новый переворот, приведёт к победе почти оставленных идеалов революции.
Что ж, похоже, изо всех предсказателей Троцкий был не только самым мечтательным, но и самым точным. При Сталине и после него бюрократия настолько развилась, что в сатире только и делали, что высмеивали раздутый чиновничий аппарат — и сатира эта действительно была и острой, и актуальной для рядового гражданина. Забронзовение генсеков, удерживание власти в ведомствах за давно отставшими от времени пожилыми чиновниками — всё это также произошло. Вот только переворот никуда бюрократию не дел. Фактически, чиновничий аппарат Россия получила в наследство от СССР и мало что изменила в нём.
Семьи больше не будет
Главной по прогнозам о семье будущего была среди революционеров Александра Коллонтай. В двадцать втором году она выпустила рассказ-утопию с обещающим названием «Скоро», где рисовала картины жизни при коммунизме. Прежде всего, люди жили бы друг с другом, делясь не на семьи, а по возрастам: отдельно дети, отдельно подростки, взрослые, старики. Такое разделение виделось самым разумным в силу разного режима и медицинских и гигиенических мер, необходимым в разном возрасте. Как мы видим, такое «скоро» если и наступит, то не скоро.
А вот её обещание того, что традиционная семья больше не будет выгодна ни государству, ни людям и потому постепенно начнёт отмирать, похоже, сбывается наполовину. Государству по-прежнему выгодно, чтобы заботы о больных, престарелых и детях брали на себя женщины — которые в таком случае неизбежно будут искать себе мужей, чтобы не умереть с голода. Многих же современных людей семья в том виде, в котором мы привыкли видеть её в букварях, тяготит.
Уроков не будет
Большевики полагали, что в передовом обществе изменится образовательная система. Исчезнут уроки, дети будут работать над проектами, которые помогут им с разных сторон рассмотреть одну тему, а в школах вместо классов будут лаборатории. Вместо «дисциплин» и «предметов» будут «комплексы» разных тем. Дети также будут осваивать разные ремёсла и профессии, что привяжет абстрактные знания к практическим.
Удивительно, но прогнозы советских мечтателей двадцатых, похоже, начали сбываться. Только не в России, а в Финляндии, где действительно постепенно идут к такой системе образования. А вот у нас систему свернули при Сталине, максимально вернув всё, что было до революции.
Текст: Лилит Мазикина.
Свежие комментарии